Синагога. Почтовая открытка. 1900-е
115 лет тому назад — 24 августа (5 сентября) 1898 г. — в Киеве была освящена хоральная синагога. В просторечии ее неизменно называют синагогой Бродского.
Еще с 1870-х гг. киевская еврейская община настойчиво просила городские власти разрешить строительство в центре Киева настоящей молельни, но каждый раз получала отказ. Не было дозволено открыть синагогу и в доме Абрама Бродского на Крещатике напротив городской думы. Здание строилось специально для этой цели, но после отказа его сдали в аренду Дворянскому банку, а на первом этаже разместилась известная кондитерская Бернарда Семадени. Причина заключалась в том, что в Дворцовом участке евреям массово проживать запрещалось, исключение составляли купцы 1-й гильдии.
Вопрос начал сдвигаться с места, когда Лазарь Бродский в 1886 г. возбудил ходатайство о сооружении синагоги на улице Мало-Васильковской (Ш. Руставели). В апреле следующего года газета «Киевлянин» в хронике местных известий сообщала, что «киевскими евреями поднят вопрос о постройке синагоги. Он уже близок к разрешению, так как речь уже идет о постройке здания на самой границе Лыбедского, Старокиевского и Дворцового участков». Но газета ошиблась — оказалось, что еще далеко.
В октябре 1895 г. киевский казенный раввин Евсей Цуккерман, занимавший свою должность уже 32 года, и известный сахаропромышленник, меценат и благотворитель Лазарь Бродский подали в министерство внутренних дел очередное прошение об устройстве в принадлежащей Бродскому усадьбе помещения, пригодного для молельни. Однако вновь последовал отказ, на этот раз с такими обоснованиями Киевского губернского правления: «Ввиду особого тяготения, обнаруживаемого евреями к Киеву в силу выдающегося значения его в торгово-промышленном отношении, устройство в Киеве постоянной хоральной молельни сделало бы город в более или менее близком будущем одним из важных еврейских религиозных центров и тем самым, несомненно, отразилось бы на крайнем увеличении численности проживающих в Киеве евреев, в особенности нежелательном ввиду того значения, которое имеет Киев по своим святыням для православных людей».
Но Евсей Авраамович и Лазарь Израилевич не отступили и послали в Петербург жалобу, приложив чертеж бокового фасада синагоги со стороны Рогнединской улицы, откуда здание было похоже на жилой дом. Заявители добились своего, получив в итоге новую резолюцию: «Проект на постройку каменного молитвенного дома в усадьбе Л. Бродского на углу Рогнеденской и Эспланадной улиц в г. Киеве по протоколу Строительного отделения Киевского губернского правления от 6 сентября 1897 года № 434, утвержденному г. губернатором, рассмотрен и найден составленным удовлетворительно, открытие в нем молельни может быть допущено».
Этот проект синагоги по Мало-Васильковской, 13 разработал известный архитектор и долголетний деятель городского самоуправления Г. П. Шлейфер. Подрядная фирма Льва Гинзбурга, осуществлявшая строительство, справилась успешно, и уже 24 августа 1898 г. состоялось освящение хоральной синагоги. В торжественной церемонии принял участие гражданский губернатор Ф. Ф. Трепов, открывший золотым ключом парадный вход.
На следующий день газета «Киевлянин» писала: «Большое каменное здание новой молельни, обращенное фронтом на Мало-Васильковскую улицу, построено в романском стиле в форме базилики. Большой высокий зал молельни, богато отделанный в том же романском стиле, имеет по сторонам балконы, отдельное помещение для женщин и комнату для совершения брачного обряда. Перед залом молельни устроена передняя и боковые комнаты, где поставлены вешалки. С этих же боковых комнат ведут лестницы на балконы. Алтарь молельни, как и скамейки для молящихся, ореховый». Синагога обошлась Лазарю Израилевичу в сумму около 150 тыс. руб.
Прозорливо анализируя ситуацию в обществе, он не исключал, что когда-нибудь может наступить такое время, что синагога по разным причинам будет закрыта. Поэтому в своем завещании записал, что в таком случае здание и усадьба должны перейти в ведение еврейской больницы.
Бродский также завещал городу 500 тыс. руб. на строительство Бессарабского крытого рынка. При этом он оговорил, что 22,5 тыс. руб. доходов с него должны отчисляться на содержание учреждений, к созданию которых имела отношение семья Бродских: бактериологическому институту — 6 тыс. руб., детскому корпусу при еврейской больнице — 4, училищу Соломона Бродского — 5, на 10 стипендий для учеников-евреев Золотоношской гимназии — 2,4 тыс. руб., благотворительным учреждениям по указанию двух его дочерей — 4, для раздачи бедным в день его смерти — 1100 рублей. Лазарь Израилевич предусмотрел 30 тыс. руб. для Златопольской еврейской больницы, учрежденной его отцом, и 40 тысяч — на ссуды бедным ремесленникам-прихожанам хоральной синагоги.
Через два дома от нее, по ул. Малой Васильковской, 19, младший брат Лазаря — Лев Израилевич построил в 1899 г. по проекту В. Н. Николаева купеческую синагогу в два этажа. Здесь были главный зал с галереей и еще молельное помещение в полуподвале. Построить — построил, но посещал все же синагогу старшего брата. Было в том районе еще одно заведение — еврейский молитвенный дом на углу Деловой (ул. Димитрова) и Большой Васильковской (Красноармейской).
Активная, насыщенная многими полезными делами жизнь Лазаря Бродского неожиданно оборвалась от сахарной болезни и астмы в возрасте 56 лет. Умер он 19 сентября 1904 г в Базеле (Швейцария) и 24 сентября был похоронен в Киеве на новом еврейском кладбище на Лукьяновке. Желающих проститься было так много, что хозяйственное правление хоральной синагоги поместило в «Киевлянине» объявление: «Для предупреждения тесноты и давки при отпевании тела умершего в молельню могут быть допущены лишь ближайшие родственники покойного, правительственные лица, представители учреждений и лица, изъявившие желание возложить венки на гроб, а равно члены и служащие тех общественных, благотворительных и промышленных учреждений, в которых покойный принимал активное участие».
Поэт, публицист и борец против антисемитизма Сергей Бердяев отозвался в «Киевской газете» на смерть Бродского такими строками: «Я 25 лет знал покойного Лаз. И. Бродского. Деятельность его протекала на моих глазах, я бывал у него, встречал его у общих знакомых. Л. И. никогда не был ненавистником России и всего русского. Конечно, он был еврей, любил свой народ и страдал его страданиями. Ему не могли быть приятны ограничительные законы, направленные против его единоверцев, и он насколько было у него сил и влияния, стремился облегчить его положение. Но это не мешало ему всегда, с готовностью, отзывчиво откликаться на всякий призыв помочь доброму делу, без всякого различия кому — еврею или русскому будет от его участия выгода. Главная его сила была деньги, и он давал деньги и на постройку политехникума, и на еврейскую больницу, на бактериологический институт, и на синагогу. Благо еврейства и выход из настоящего тяжелого положения он видел в образовании и последующем слиянии с русским народом».
Но пришел октябрь 1917-го — и настали совсем иные времена. 24 марта 1923 г. председатель Киевского губисполкома Ян Гамарник подписал приказ «О синагогах и молитвенных домах», которым объявил «к неуклонному исполнению» постановление Киевского губернского ликвидационного комитета от 5 января 1923 г. В нем сообщалось, что «из всех находящихся в г. Киеве синагог и молитвенных еврейских домов, как подавших о себе сведения в Губликвидком, так и не подавших указанных сведений, зарегистрированы и разрешены к дальнейшему функционированию в ныне существующем помещении: «Розенберга» по Щекавицкой, № 29; «Хоральная» и «Поалей-Цедек» по М.-Васильковской, № 13; «Ремесленная» и «Гражданская» по М.-Васильковской, № 19». Всем им предлагалось заключить договор с Губликвидкомом на право и условия дальнейшего существования в своих помещениях.
Тогда же за подписью Гамарника вышло постановление «Об обязательном предварительном получении разрешений на лекции, устраиваемые религиозными общинами». Теперь «общины, устраивающие какие бы то ни было лекции, приходские собрания по разным вопросам и массовые собеседования, обязаны предварительно получить разрешение от Губликвидкома». В случае нарушения виновным грозил «штраф до 300 руб. золотом или арест до 3-х месяцев».
Прошло три года, и 25 августа 1926 г. президиум Киевского горсовета постановил: «Учитывая ходатайство еврейских рабочих и кустарей, а также в связи с тем, что хоральная синагога обслуживает небольшое количество граждан, что рядом имеется купеческая синагога, что в Киеве нет помещения для клуба для еврейских рабочих и кустарей, — просьбу удовлетворить. Хоральную синагогу передать в использование под клуб еврейским трудящимся-рабочим и кустарям».
Через месяц это постановление подтвердил Всеукраинский ЦИК, и в бывшей синагоге разместились клуб кустарей «Дер Штерн» («Звезда»), Союз кустарей и ремесленников-одиночек, профсоюз обувщиков, с 1929 г. — Государственный еврейский театр юного зрителя и Центральная еврейская библиотека. Затем здание бывшей синагоги стало называться уже Домом еврейской культуры, и 28 января 1935 г. Совнарком УССР постановил передать весь первый этаж здания по ул. Борохова, 13 в распоряжение Центральной еврейской библиотеки. После Великой Отечественной войны здесь работали Театр эстрады и миниатюр, Театр юного зрителя, в 1955—1997 гг. — Театр кукол. 21 апреля 1979 г. здесь дал свою первую премьеру Театр драмы и комедии, которому в 1982-м был передан кинотеатр «Космос» на левом береге. А в бывшей синагоге по ул. Ш. Руставели, 19 в 1958 г. открылась «Кинопанорама».
Первое после длительного перерыва праздничное субботнее богослужение в синагоге Бродского состоялось 5 декабря 1992 г. Такая возможность появилась после выхода указа о возвращении культовых сооружений верующим, когда под одной крышей соседствовали кукловоды и еврейская община. А в 1997-м община стала полной владелицей всего того, что принадлежало ей изначально.
